В номере от 4 июня кавказской коммунистической газеты «Солдат революции», писали следующее: „Восстание, о котором мы в свое время писали, расширяется и обосновывается. Юго-осетинский пролетариат готовится объявить грузинским палачам - правительству Жордания – войну не на жизнь, а на смерть.
Когда волны освободительного движения ворвались с севера в Южную Осетию, рабочие горцы-осетины провозгласили в своей стране советскую власть. Обращаясь к руководству советской России, представители схода Южной Осетии, выражают протест тому, что их силой присоединили к внебрачное бюрократической Россией социал – продажной республике Грузия. Горы слышат этот голос, слышат скрежет зубов озверевших меньшевиков и заранее чувствуют, что огрубевшие руки русского пролетариата им помогут“.
Так „защищают“ и „выполняют“ в Москве северокавказские коммунисты заключенное в Москве соглашение с Грузией!..
С кого спрос?..“
********
Этот вопрос газеты социал – демократической партии Грузии «Эртоба» («Единство») был риторическим:
Когда эти строки печатались в типографии, вооруженным силам Демократической Республики Грузия - регулярной армии и Народной гвардии – приходилось на нескольких фронтах отражать прямое нападение Советской России. А военные контрразведывательные службы и специальный отряд Министерства внутренних дел активно работали в Абхазии, где уже 5 мая части Советской Красной Армии были укреплены на реке Псоу и сформировали прочный «костяк» для ожидаемого успеха большевистского восстания.
А в Тбилиси грузинские большевики собрались вокруг недавно открытой газеты Коммунистической партии Грузии «Коммунист», чтобы оказать активную идеологическую поддержку вооруженным выступлениям своих товарищей в этих частях. Призыв, напечатанный в советской, в тот период русской военной газете, был ничем иным, как грубым нарушением нового мирного соглашения между двумя странами. Когда Советская Россия отправляла вооруженные отряды осетинских большевиков на ею же признанную территорию Грузии открыто поддерживала их.
1920 год был очень важным годом для Демократической Республики Грузии, как с точки зрения успеха, так и с точки зрения угроз. В начале года ведущие европейские государства признали Грузию де-факто, но вскоре после решения Великобритании о выходе из Батумской области и успеха на Северном Кавказе, Красная Армия Советской России начала прямую военную интервенцию на Закавказье. После захвата 30 апреля Баку, столицы независимого Азербайджана, «советское правительство», прикрываясь «советским правительством» оккупированного Азербайджана, «полным ходом» продолжило атаку на Тбилиси».
В этой войне против Грузии Восточный фронт был не единственным направлением. Параллельно с атаками Красной Армии со стороны Садахло и Красного моста, отряды предварительно обученных осетинских большевиков перешли с Рокского перевала 8 мая и захватили батальон и администрацию Грузинской народной гвардии в Джаве. Вскоре вслед за этим последовал захват Цхинвали и провозглашение там советской власти.
Ответная военная операция правительства Демократической Республики Грузия на протяжении следующих десятилетий была предметом постоянных спекуляций со стороны некоторых грузинских советских историков и историков с 1990-х годов и осетинских историков и была объявлена «геноцидом осетинского народа» со стороны Грузии. Это утверждалось в основном на легенде – на советскую пропагандистскую литературу и на несуществующие источники. Неудивительно, что во время войны между Россией и Грузией в 2008 году специальные справочники, которые раздали российским солдатам, по содержанию на особо отличались от приведенных выше газетных цитат, а «убитые грузинской артиллерией 2000 мирных жителей спящего Цхинвали» стали основным оружием пропаганды российских СМИ во время войны. Но это необоснованное обвинение вскоре было забыто. И июнь 1920 года настолько далек от коллективной памяти нашего общества и от восприятия участников международной политики, что сегодня довольно легко им манипулировать.
Однако, учитывая грузинские архивные фонды и библиотечные ресурсы, нетрудно восстановить процессы 1920-х годов в Цхинвальском регионе, а также предшествующим им события, и представить объективную картину.
Сложная весна 1918 года; «Меч в спину» - большевистские восстания на Кавказе
«Перед нами огромная и страшная угроза. Возможно, когда я напишу это письмо, переговоры с османами уже остановлены, и османская армия беспощадно движется в сторону нашей страны огнем и мечом для ее уничтожения».
28 марта 1918 года в рубрике «Оборона» неизвестный корреспондент газеты «Эртоба» старался мобилизовать граждан, что они приложили все усилия для помощи войскам на линии фронта и чтобы без всяких колебаний мобилизовались в то время, когда судьба Батумской области и Джавахети висела на волоске. 3 марта 1918 года по Брест - Литовскому договору Советская Россия признала Батумскую область, земли Карса и Артаана османской собственностью. Но Закавказская Демократическая Федеративная Республика и Закавказский Сейм, созванный 10 февраля, не приняли эти условия. После этого османы решили применить силу для захвата территории.
Османский натиск, который позволил им взять реванш за поражение на Кавказском фронте в предыдущие годы, также мобилизовано был встречен сателитными большевистскими силами Советской России на Кавказе, которые попытались внедрить небольшую модель ленинского курса на уровне Кавказа - превратить мировую «империалистическую войну» в гражданскую войну и большевистскую революцию.
К концу 1917 года большевики внесли большой вклад в распад Закавказского фронта и при поддержке перешедших на сторону большевиков солдат впервые попытались объявить советскую власть в Тбилиси. Однако Закавказский комиссариат и Исполнительный комитет Тбилисского рабочего и солдатского совета смогли защитить город и железную дорогу. Красная гвардия Тбилиси, захватив арсенал и разоружив гарнизон, разрушила всякую основу для планов переворота. Весной 1918 года, в условиях открытого фронта с османами и на грани существования или уничтожения Закавказья, большевики начали серию восстаний в Грузии.
Восстания управлялись из главного города Северного Кавказа, Терская советская республика (Владикавказ). Большевистские восстания вспыхнули в Кахетии, в горной части восточной Грузии, а в западной Грузии, в горной части Имерети. Особенно активными были отряды Александра (Саша) Гегечкори в Самегрело и Рача-Лечхуми. За этим последовало провозглашение советской власти в Лечхуми и утрата закавказским правительством фактического контроля над ним. 26 марта 1918 года большевики захватили власть в Сухуми и объявили советское правление во всей области.
Особенно драматично события развивались в Горийском уезде - населенных осетинами Джавском и Цхинвальском районах. Современники расценивали произошедшие там вооруженные выступления как аграрную анархию и указывали, что вовлечение в них большого количества осетинских крестьян было обусловлено их исторически сложной социальной ситуацией. Вынужденно перемещенные и безземельные осетинские крестьяне (как и большинство крестьян в других районах) не могли после революции дождаться разработки новой земельной реформы, и они стихийно, произвольно начали завладевать землями и собственностью бывших помещиков, а в некоторых случаях даже физически уничтожать их. Хорошо продуманная агитация большевиков также повлияла на жестокость мятежных крестьян, бывших солдат и дезертиров. Они рьяно агитировали крестьянство, будто - «меньшевики и гвардия продались дворянству и собирались восстановить рабство».
Анархия в Горийском уезде представляла особую угрозу для правительства Закавказья. Опасность угрожала Центральной магистрали. Защита Батуми стала бы невозможной, если бы группа дезертиров, действовавших в Горийском уезде во главе с бывшим поручиком Армии Российской империи Исаком Харебовым, захватила Цхинвали и Гори. Группировка Харебова - почти из 300 человек - состояла в основном из бежавших с фронта осетинских и грузинских солдат – сторонников большевиков, которые месяцами бродили по Горийскому уезду и на счету которых были убийства и поджоги домов ряда бывших помещиков. Закавказское правительство было вынуждено перегруппировать войска, которые отправлялись на Батумский фронт, и собрать в Гори части Красную гвардию (далее - Народную гвардию). Однако власти надеялись решить проблему без кровопролития.
18 марта 1918 года по поручению правительства Кириле Нинидзе, член Совета рабочих Тбилиси, и Георгий Гаглоев, член Закавказского сейма, прибыли в Гори. Кириле Нинидзе должен был остаться в Гори, но из-за сложившейся в Цхинвали сложной ситуации он поехал вместе с Гаглоевым. К этому времени Георгий Мачабели, комиссар Горийского уезда и член социал-демократической партии, уже был в Цхинвали, где должен был пройти большой митинг. Нинидзе спросил Мачабели по телеграфу, нужно ли добавлять военную силу, но Мачабели ответил: «Военная сила не нужна. Хотя нас окружают вооруженные группы, мы уже посетили их делегатов и обо всем договорились ...». Кириле Нинидзе позже вспоминал:
«По опыту я знал доброту Георгия и поэтому переспросил его о военной силе. Он снова ответил: нам не нужны силы, мы заканчиваем дело, вы только приезжайте...".
Гаглоев и Нинидзе выехали из Гори в Цхинвали на фаэтоне, в половине второго дня. На въезде они столкнулись с группой солдат, которые остановили их и, после выяснения их личностей, собрались их расстрелять. Однако в дело вмешались два солдата, один грузин, а другой - осетин, и позволили им въехать в городок. Гаглоев и Нинидзе пошли прямо на митинг, где Георгий Мачабели выступал с заключительным словом:
«1905 году смерть была принятым мною решением и жизнь мне спас случай. С тех пор моя жизнь стала своего рода подарком. Я не боюсь смерти, но позвольте мне умереть там, где нужно. Позвольте мне вернуться на пост Ацкури. Что касается вашего требования, мы полностью его принимаем".
После Мачабели заговорил Георгий Гаглоев, но вдруг окружной комиссар Кулумбегов вскочил на трибуну и с волнением сказал:
«Хватит красивых слов и обещаний, главное их выполнить», после чего все смешалось. Кириле Нинидзе попытался исправить дело и поднялся на трибуну, но вооруженные люди открыли огонь и митинг был разогнан. Воспоминания Кирилле Нинидзе, опубликованные позднее в прессе, ясно и подробно описывают ситуацию в роковые для Цхинвали дни:
«Толпа восставших обстреливала Цхинвали со всех сторон, 10 часов даже вспыхнул пожар. Горели заборы, виноградники. К двенадцати часам ночи гвардия захватила около шестидесяти человек. Стрельба прекратилась в двенадцать часов ночи и возобновилась в пять часов утра. В двенадцать часов выяснилось, что у гвардии не хватало патрон. Нападавшие узнали об этом и возобновили атаку через два часа. Примерно в три часа Цхинвали был взят. Георгий Мачабели был ранен до вторжения нападавших, ему перевязали рану и поместили в больницу, но солдаты вытащили его и убили штыками. Героически погиб и Коста Казиев, которого ограбили, раздели и так оставили на улице. Сандро Кецховели был убит на улице примерно в 6 часов вечера. Никто не знает, где находится начальник милиции Арджеванидзе, офицер М. Кенчехашвили и другие. Машо Капанадзе, Порфир Ефремидзе и Георгий Гаглоев были живы до 12 часов 20 марта. Трое охранников были ранены в бою, никто не знает, сколько было захвачено живыми и сколько было расстреляно. Во время моего пребывания там сгорели три дома. Количество ограбленных невозможно определить. Они грабили всех, кого могли, забирали часы, деньги, изделия, ложки, нижнее белье, снимали у женщин кольца с пальцев, был случай, когда они забрали колыбельку, хищничество было очевидным. В одной руке солдаты держали винтовку, за спиной был рюкзак или какая-нибудь мебель и вот так они уходили Когда Цхинвали был взят, они выбран оборонных штаб. Интересно, что инженеру Рутену Гаглоеву, который был социал-демократом и пользовался доверием партийных товарищей, дали диктаторские права. Но никто не знает, когда он появился в Цхинвали. Цхинвали был взят, но командиры боялись, что из Гори придет гвардия и накажет их...».
Кириле Нинидзе, Георгий Гаглоев и Сандро Кецховели, старейший член социал- демократической партии, были схвачены осетинскими солдатами вместе с несколькими товарищами. Их собирались расстрелять, но, они спаслись благодаря случаю. Кириле Нинидзе был узнан солдатом Шавлегом Кожаевым, которого 4 года назад спас от смерти, от военного суда, адвокат Нинидзе. Кожаев позволил ему уйти в знак благодарности и даже проводил пленников, после чего их пришлось разделить на две группы. Но Сандро Кецховели не повезло, его снова арестовали возле здания суда в Цхинвали и замучили до смерти. После побега из Цхинвали, Нинидзе и Гаглоев встретились в пути с отрядами гвардейцев из Гори, у которых уже был приказ о принятии решительных мер для подавления анархии (На фото Георгий Мачабели, убитый мятежными осетинскими большевиками).
23 марта правительство Закавказья получило из Цхинвали телеграмму от Валико Джугели:
«22 марта наша Красная гвардия занял Цхинвал и его окрестности. Враг не принял бой, до нашего прихода они бежали в горы. Вся их сила скапливалась в Джавском ущелье. Мы потратили целый день на завоевание и зачистку трех деревень. Наши войска наступали с помощью молодых артиллеристов. У нас легко ранили одного. Мы не знаем о потерях противника. Наша артиллерия пощадила деревни и выпустила гранаты по вышедшему из села врагу. С сегодняшнего утра наша гвардия двинулась в высокие горы на северо-восток. Отряд федералистов и прибывшие на подмогу красногвардейцы из Тбилиси, пересекли реку Лиахви и окружили Цхинвали с запада. Цхинвали выглядит удручающе. Все разрушено, кровь наших товарищей пролита на улицах. Жители встретили нас с восхищением. Пока что мы освободили 150 пленных. Пленников Джавского района мы пока не освободили. Мы действем с большой осторожностью, чтобы еще больше не углубить пропасть, созданную между нами провокацией. Завтра мы примем необходимые решающие меры. Все случившееся весьма сложно и трагично. Все мужчины убежали из деревни, некоторые села совсем опустошены. Виновные будут жестоко наказаны.
14 апреля 1918 года (по новому стилю) Батуми пал и османская армия заняла Аджарию.
После провозглашения независимости Грузии 26 мая 1918 года правительство Грузии и Народная гвардия смогли в течение лета нейтрализовать все очаги восстания и начали процесс стабилизации в стране.
В июле Исак Харебов был смертельно ранен в столкновении с Народной гвардией в Сачхерском районе, когда он выполнял свой «интернациональный долг» в Сачхере и перебрался туда вместе со своим отрядом, чтобы помочь Сачхерским большевикам. Товарищи забрали его в деревню Гиоргитсминда, где он вскоре и умер.
В 1919 году Кириле Нинидзе и Георгий Гаглоев были избраны членами Учредительного собрания Демократической Республики Грузия. После советской оккупации России в 1921 году они, как и большинство их соратников, не эмигрировали и были уничтожены во время массовых репрессий 1937-1938 годов.
Рутен Гаглоев перебрался на Северный Кавказ, откуда ему вскоре пришлось бежать в Польшу. В 1928 году он вернулся из эмиграции и работал на различных должностях в Юго-Осетинской автономной области. В 1937 он был арестован и расстрелян.
Попытка единого большевистского восстания 1919 года в Грузии
В 1919 году Гражданская война в России была успешно начата Южно-русской добровольческой армией. Это уменьшило большевистскую угрозу, но соседствующие русские монархисты представляли для Республики Грузия не меньшую угрозу. Использование осетин в свою пользу не было чуждым для генерала Деникина. Еще 11 января 1919 года, осетинские вооруженные формирования, подстрекаемые русскими карательные отриади совершили налет и разграбили грузинское поселение в селе Алагири Тергского района, а те, кто избежал смерти, были сожжены заживо или изгнаны из села. Причиной этого жестокого рейда стал прием отряда большевика Александра (Саша) Гегечкори, изгнанного из Грузии в 1918 году, из-за чего этот случай привлек даже внимание Владимира Ленина. Несмотря на все усилия, генералу Деникину было трудно организовать беспорядки внутри страны, так как у него не было, на кого опереться. Однако он несколько раз пытался вторгнуться в границы Грузии, когда в августе 1919 года он использовал специальный полк осетин для нападения на Мамисонский перевал, и полковник Хабаев потребовал, чтобы грузинские войска покинули перевал. Однако грузинская береговая охрана и народная гвардия Рача-Лечхуми смогли отразить атаки. Газета «სახალხო საქმე» («Народное дело») писала об этом факте 30 июля 1919 года:
«К сожалению, осетины являются наименее политически развитыми и подготовленными людьми среди народов Кавказа. Они одинаково принимают и радикальную программу большевиков, и провокационные обещания Деникина».
С осени 1919 года за успехом большевиков в русской гражданской войне вновь последовало их усилением в Грузии. Однако, в отличие от прошлого года, у них не было большого ресурса для организации восстания в Грузии. Реформы самоуправления и землепользования со стороны правительства Демократической Республики Грузии, а также информационная работа сделали сельское население лояльным к республике и развеяли искру социального взрыва. К этому добавилась эффективная работа служб военной контрразведки и специального отряда Министерства внутренних дел.
Кавказский обком коммунистической партии изменил свою тактику: на этот раз восстания были не стихийными. Они предусматривали неожиданные нападения (и установление контроля) организованных групп на важные объекты - государственную администрацию, почты – телеграфы и т.д. - почти во всех частях Грузии и в столице Тбилиси. Особое внимание на этот раз было уделено захвату Закавказской железной дороги и тоннеля Ципи, что дало бы значительное превосходство организаторам восстания. Комитет направил грузинского большевика Иване Ежелаву в Горийский уезд для управления восстанием. Согласно плану, вооруженные формирования должны были занять город Хашури, Арсен Ломидзе должен был атаковать со стороны Али, Знаур Айдаров - из Хциси и Тате Бухрикидзе из Сурами.
Знаур Заурбегович Айдаров родился в 1889 году в с. Кадгарон Терской области. В 1902 году окончил первоначальную церковно-приходскую школу в родном селе. В 1909—1913 годах служил в Осетинском конном дивизионе 3-й Кавказской казачьей дивизии. С 1913 года работал в главных мастерских Закавказской железной дороги в Тбилиси, где связался с большевиками и вступил в партию. В 1918 году Кавказский областной комитет большевиков отправил его в деревни Оконского района для формирования вооруженных отрядов. С 1919 года работал в секретном военно-революционном штабе, созданном в Тбилиси, и участвовал в планировании подготовки восстания в Горийском уезде. В ноябре 1919 его назначили начальником штаба повстанческих отрядов Горийского уезда Тифлисской губернии.
Большевистское восстание 1919 года, которое должно было начаться 7 ноября, было обречено на поражение. Грузинские спецслужбы заранее знали их планы, и на последнем заседании революционного штаба специальный отряд Министерства внутренних дел арестовал весь состав штаба. Центр повстанцев был расформирован, а кавказский обком отменил подготовку. Однако из-за недостатка информации вспыхнули восстания в Кахети, Гурии, Абхазии и Горийском уезде. Но части Народной гвардии были заранее подготовлены к выступлениям и их ликвидация не составила им особого труда.
Хотя несколько населенных пунктов Горийского уезда повстанцы все-таки заняли - Вано Джеджелава объявил советское правление в селе Ахалкалаки, а Знаур Айдаров возглавил Хциский ревком. Арсен Ломидзе и его помощники Хиджашвили и Абесалом Бекошвили были убиты во время контратаки Народной гвардии 14 ноября, в ходе зачистки деревень. Знаур Айдаров был захвачен в плен, а Джеджелава удалось бежать на Северный Кавказ.
С 10 по 25 ноября 1919 года включительно, по решению особого суда при полевом штабе действующей армии и гвардии в Горийском уезде были расстреляны:
- 1. Геурк Михайлович Шахназаряни - командующий Вооруженными силами Меджврисхеви
- 2. Знаур Заурбегович Айдаров - Председатель Хциского ревкома
- 3. Бесарион Георгиевич Тибилашвили - командующий большевистскими вооруженными силами Хциси
- 4. Шакро Банакович Мецхваришвили - командующий вооруженными силами села Ховле
- 5. Артем Иосифович Хуциев по прозвищу «мальчик большевика Чиорга» - командир Ахалкалакского отряда
- 6. Сандро Захариевич Галустов – тоже командир Ахалкалакского вооруженного отряда
- 7. Яков Иосифович Зарафянц - начальник большевистского революционного штаба Меджврисхеви
Военно-полевой суд также расстрелял грузинских милиционеров - Эфрема Давидовича Чадунели и Иване Иосифовича Коркотадзе - за участие в вооруженной группировке Арсена Ломидзе и кражу оружия. Еще несколько большевиков были расстреляны военным судом в Гурии, Душетском уезде и Лагодехи. Администрация Горийского уезда полностью завершила процесс изъятия оружия в Джавском и Цхинвальском районах к концу года и вывела дополнительные войска из региона.
Югоосетинская Вандея
«Приближался молчаливый русский империализм и русификация. Тогда грузинский народ всегда помнил, что им нужно было самоотверженно защищать суверенитет Грузии, независимо от того, под какой маской Россия не захотела бы закрепиться, нужно была бороться. Народ должен был сохранить целостность республики и свободу нации. Этим решением Грузия преданно боролась с русскими бандами, вторгшимся с Рука в 1920 году, которые несли рабство народу. Тогда Грузия избежала этой угрозы. Но после завоевания 1921 года, чтобы расчленить Грузию на национальном уровне, Россия вместе с другими несчастьями под видом югоосетинской маски поставила русское седло на Кавказский хребет и поставила собственную Красную Армию на страже стратегических линии Грузии».
Именно так спустя годы бывший член Учредительного собрания Демократической Республики Грузия Лео Рухадзе, будучи запертым в суздальском политическом изоляторе, оценил очередную военную разрядку в 1920 году в Горийском уезде. Это превратило осетинское население Джавского ущелья участником многоходовой военной кампании Советской России, а затем оставило их одних перед лицом ответного удара.
В 1920 году по указанию Серго Орджоникидзе, главы Кавказского бюро Коммунистической партии России, в Кавкаве начались большие приготовления. В апреле была сформирована Югоосетинская партизанская бригада - из осетинских бойцов- большевиков, бежавших из Грузии. Ее политическим комиссаром назначили старого большевика, Раздена Шамелиевича Козаева. Но Козаеву было уже не до работы в бригаде, его ждали гораздо более важные дела. В мае 2-я конференция Юго-Осетинской организации Коммунистической партии Грузии избрала его членом областного комитета и он был отправлен в Москву для передачи «Обращения югоосетинских рабочих» Владимиру Ленину. Ленин принял Козаева на втором съезде Коминтерна в Москве и пообещал помочь «югоосетинским восставшим рабочим».
Начало мая 1920 года оказалось для закавказских стран тяжелым. Советская Россия воспользовалась противостоянием между Арменией и Азербайджаном, и, поскольку значительная часть независимой азербайджанской армии была мобилизована в Гяндже и Карабахе, против армянской армии, она практически без боя заняла Баку и продолжила прямую атаку на Тбилиси. Однако эта атака не была вызвана инерцией. Группы большевистских бойцов уже были готовы действовать в тылу, как в Грузии, так и в Армении. Они попытались захватить власть, что привело к восстанию большевиков в Карской области, нападению на военную школу в Тбилиси и попытке захватить членов правительства, но операция не удалась. Аналогичная опасная военная ситуация сложилась практически во всех частях страны. На востоке грузинская армия и народная гвардия были вынуждены были Отбить нападения дивизии Красной Армии со стороны Фиолио, Садахло и Красного моста. В то же время в Батумской области сложилась непростая ситуация. Оттуда уже уходили британцы и тайная борьба за захват области шла полным ходом. Грузинское правительство, осведомленное о плане вывода британских войск, еще в январе начало развертывание воинских частей из Озургети, а к концу апреля грузинские войска активизировались в Артвини и Хуло. 2 мая грузинские части заняли Артвин, но в направлении Хуло возникли серьезные проблемы. В Батумском районе, где было сильное влияние Добровольческой армии, также было сильное влияние большевистского подполья и проосманской, а затем протурецкой организации «Седай Милеет». Ни одно из этих направлений не было заинтересовано в установлении контроля Грузии над Батумской областью. С этим совпали и секретные переговоры между Советской Россией и кемалистской Турцией. Под влиянием большевистского подполья вооруженные формирования «Седай Милет» оказали серьезное сопротивление грузинской армии на дорогах Кобулети и Хуло. Большевистские террористы Сургуладзе и Джибладзе взорвали железнодорожный мост через реку Кинтриши 23 апреля по приказу Серго Губели (Медзмариашвили), руководителя боевых групп Батумского большевистского комитета, и скрылись. 5 мая 1920 года подразделения Красной Армии окончательно заняли позиции напротив береговой охраны Грузии вдоль реки Псоу, и агенты их военной разведки активизировались на абхазской стороне.
В то время, когда Демократическая Республика Грузия находилась под всесторонним давлением со стороны Советской России, у властей была информация из разведывательной сети Северного Кавказа о вторжении осетинских большевистских группировок. По словам Георгия Квинитадзе, главнокомандующего Вооруженными силами Грузии, Грузии пришлось выстраивать оборону из скудных ресурсов почти на всей территории страны:
«Я сформировал военную группу из частей армии под Садахло. Я также задействовал в этом деле военную школу. Я назначил полковника Чхеидзе главой этой группы: генерала Джиджихия - к востоку от Красного моста, генерала Иосифа Гедеванишвили - около Сал-Оглы в направлении моста Фойло, генерала Сумбаташвили у Лагодехи. В дополнение к этим силам я развернул два батальона охраны в Цхинвальском районе и к северу от него. Во-первых, чтобы осетинское население было у меня послушании, и, во-вторых, если бы враг попытался пересечь Рокский перевал, наши части встретили бы его на месте. Один армейский батальон, состоящий из местных жителей, дислоцировался в Казбеги и охранял дорогу из Владикавказа. Один из гвардейских батальонов находился в Они, чтобы защитить Мамисонский перевал. Отряд генерала Мачавариани защищал направление Гагры. Части генерала Цулукидзе были развернуты в Аджарии - Хуло и Арданучши. Остальные же были в Ахалцихском уезде, недалеко от границы с Аджарией».
Несмотря на соглашение от 7 мая 1920 года, в котором Советская Россия признала независимость и территориальную целостность Демократической Республики Грузия, военные действия не были прекращены. Когда сильные атаки подразделений Красной Армии продолжались в направлении Садахло и Красного моста, 8 мая отряды «югооосетинской партизанской бригады» вторглись в Джаву. Они захватили гвардейский батальон, администрацию и одного грузинского священника. Партизанским полком командовал Мате Санакоев, а батальонами - Арсен Дзуцов и Архип Джиоев, большевики, участвовавшие в предыдущих восстаниях. Политическую линию восстания возглавили активные большевики - Владимир Санакоев и Александр Джатиев. Санакоев был избран председателем югоосетинского обкома, а Джатиев - членом комитета.
Отряды осетинских большевиков вместе с местным населением заняли весь Джавский район. 21 мая 1920 года военные действия на Восточном фронте прекратились. Между Демократической Республикой Грузия и Советским Азербайджаном начались мирные переговоры. Однако Грузии еще рано было думать о мире.
В июне 1920 года Закавказский районный комитет Коммунистической партии направил молодого большевика Гайоза Девдариани, освобожденного из тюрьмы в результате российско-грузинского мирного соглашения, в Цхинвальский и Джавские районы для руководства восстанием. Девдариани сразу же избрали членом ревкома Южной Осетии. Его прибытие в эпицентр восстания стало новым знаком обострения ситуации. 7 июня осетинские отряды, вернувшиеся из Джавы, захватили Цхинвали, а 8 июня объявили там советскую власть. Как и в предыдущие годы, Закавказская железная дорога и автомагистраль находились в опасности, о чем позже вспоминал Мате Санакоев:
«За эту ночь я составил такой план: занять город Гори с налета, линию Закавказской железной дороги от Гори до Сурамского тоннеля, разрушить железнодорожные мосты и паромы через реку Куру, укрепить подходы и ударить в тыл частям противника в Дарьяльском ущелье, после чего ударить в тыл противнику в Онском районе. С моим планом о дальнейшем наступлении не согласились Джатиев и Гадиев.
Георгий Квинитадзе, главнокомандующий Вооруженными силами Грузии, был вынужден перегруппироваться и перебросить батальоны Народной гвардии с Восточного фронта в направлении Цхинвали. Это стало возможным благодаря начавшимся в конце мая в Гяндже и 9 июня в Закаталийской области антисоветским восстаниям. Выступления азербайджанских бегов - Галаджиева, Кардашева и Абасова - начались в Закаталийской области при поддержке агентов военной разведки Грузии. По неподтвержденным данным, восстание в Гяндже поддерживал Ноэ Рамишвили. Командование Красной Армии было вынуждено перебросить значительные подразделения против мятежных азербайджанцев.
Секретная битва продолжалась и в тылу Вооруженных сил Грузии. 6 июня на станции Натанеби контрразведка Грузии арестовала большевичку Софию Пресман. Из редакции выходящей в Тбилиси газеты «Коммунист», она везла в Батуми напечатанные от имени Батумского комитета прокламации против правительства Грузии и британцев. Пресман призналась на допросе, что прокламации были напечатаны в типографии "Коммунист" в Тбилиси. А в газете «Коммунист» 13 июня 1920 года была опубликована большая статья «Чтобы все услышали - из-за восстания в Южной Осетии», где редакция писала, что:
«Отношение Коммунистической партии Грузии к этому восстанию, целью которого является национальное самоопределение; Программа коммунистов во всеуслышание гласит, что все национальности имеют право на полное национальное самоопределение до полного отделения и создание отдельного государства. Соответственно, мы не можем отобрать это право и у жителей Южной Осетии».
Ответ на письмо и восстание и реакция правительства не заставили себя долго ждать. Утром в понедельник, 14 июня, сотрудники спецподразделения Министерства внутренних дел по приказу министра внутренних дел закрыли редакцию и типографию «Коммуниста». Сотрудники были задержаны и взяты на допрос. 15 июня газета «Эртоба» написала в ответ:
«Самоопределение наций. Этой великой идеей большевики оправдывают натиск осетин. На нас напали осетины, когда у нас был фронт на границе с Азербайджаном и в Батумской области. На обычном языке это называется предательством, меч в спину демократии, что для джавских осетин во главе с их большевистскими грабителями, превратилось в систему и если мы пошли против этого, отбили нападавшего, это, оказывается, «нарушение права на самоопределение». И оправданы ли идеологические жалобы большевиков? Программа «Коммунистов» гласит, что все национальности имеют право на национальное самоопределение, на полное отделение и на создание отдельного государства, хорошо! Но возникает вопрос, действительно ли коммунистические отряды и комиссары делают это? Давайте возьмем Северный Кавказ, такую важную территорию. Большевики раздают государственные права перемещенным осетинам в Джавк. Почему они не реализуют эту программу в Северной Осетии, настоящей территории Осетии? Ведь Грузия там больше не является препятствием. Или почему чеченцы, дагестанцы не могут получить независимость, или даже казаки и другие? Почему им назначили «сверху» комиссаров и красноармейцы подавляют их свободу?
10 июня 1920 года грузинские военачальники собрались в Гори. Главнокомандующий генерал Квинитадзе также прибыл на поле боя. Он решил лично руководить военной операцией. На подступах Цхинвали собрались восемь батальонов народной гвардии. К этому добавились кавалерийский отряд и две батареи горнодобывающей артиллерии под командованием Джибо Канчели. Главнокомандующий Квинитадзе решил атаковать широким фронтом - он начал обходить Цхинвали с обоих флангов.
Он разделил батальоны на колонны – правую колону возглавили Валико Джугели и Александр Дгебуадзе, среднюю правую - генерал Александра Кониашвили, левую колону – полковник Николоз Гедеванишвили, а среднюю левую, которая была связующей, возглавил сам. На заседании полевого штаба 11 июня было решено, что нападение на Цхинвали начнется утром на всем фронте.
Атака, начавшаяся 12 июня, была успешной, и после артиллерийской подготовки гвардейские войска взяли Цхинвал и его окрестности практически без боя и без потерь. Противник не принял бой, отступил в сторону Джавы и начал укреплять высоты, хотя и не смог оказать там серьезного сопротивления. 13 июня гвардейские части захватили подступы к Джаве. Приближение Народной гвардии вызвало панику среди осетинского населения Джавского района. К этому добавилась агитация большевистских военачальников о том, что гвардия отомстит им, поэтому население почти полностью покинуло долину. Их вывод возглавлял Александр Джатиев. 15 июня при поддержке Народной гвардии Рача во главе с полковником Биктором Инцкирвели, на Джаву началась атака с обеих сторон – в тот же день поселение было взято.
- 20 июня 1920 года полномочный представитель РСФСР Сергей Киров прибыл в Тбилиси из Владикавказа. На станции его встретили заместитель министра иностранных дел Николоз Карцивадзе и комендант Тбилиси генерал Микашавидзе и проводили в здание, переданное миссии. Несмотря на запрет, грузинские большевики встретили Кирова небольшим митингом, чтобы «приветствовать представителя победившего пролетариата России». Вечером, вскоре после окончания акции, специальный отряд разогнал участвующих большевиков и арестовал нескольких из них.
- 20 июня по решению военно-полевого суда в Джаве были расстреляны взятые во время битвы в плен 13 осетинских бойцов, активных большевиков: А. Г. Джиоев, Д. Н. Валиев, Н. А. Валиев, К. З. Цховребов, Н. Д. Котолов, П. Д. Ходов, С. Л. Гобозов, И. Р. Тедеев, Т. Д. Цховребов, Б. Г. Джеранов, С. Н. Гиголаев, Р. Д. Гиголаев, Г. Кумаритов.
- 25 июня Народная гвардия боями заняла село Рук и переправы и восстановила границу, а 26 июня операция была объявлена завершенной. Некоторые из гвардейских батальонов были демобилизованы, некоторые переброшены в Батуми, а гвардейские батальоны Тбилиси и Самагрело остались в Джаве под командованием генерала Кониашвили и Закария Гурули.
- 25 июня Грузинское телеграфное агентство сообщило, что в Сухуми и Гагре был раскрыт заговор против Демократической Республики Грузии, в котором принимали участие коммунисты Кухалеишвили, Вигрянов, Сванидзе и другие. Следствие обнаружило оружие, гранаты, взрывчатку и военные карты.
- В июле 1920 года британцы вышли из Батумской области и, по решению их политической элиты, окончательно покинули Закавказье. Британцы передали Батуми Грузии и в город вошли грузинские войска и народная гвардия.
Вокруг операции, поведенной в Цхинвальском и Джавском районах в июне 1920 года, всегда были вопросы: было ли превышение силы со стороны подразделений Народной гвардии Вооруженных сил Грузии и имела ли место месть против населения. В первую очередь, необходимо отметить, что ни на одном этапе не было ни одного факта этнических преследований в отношении осетин, живущих в разных частях Грузии - в Кахетии, Раче, Боржомском ущелье и других местах - из-за мести осетинским большевикам. Невозможно точно определить, сколько людей погибло во время боевых действий вековой давности, но факты "геноцида" и преднамеренного уничтожения не были установлены даже следственной комиссией, созданной в 1924 году после оккупации советской Россией. Важно, что обвинения против Вооруженных сил Грузии основаны главным образом на произволе гвардейцев и поджогах домов участников восстания, которые действительно имели место в основном в Джавском районе. Жестокое подавление восстания было обусловлено теми угрозами, перед которыми стояла Грузия, что признает Валико Джугели в своих мемуарах «Тяжелый крест» („მძიმე ჯვარი“), отмечая, что это делал батальон народной гвардии Гурии, находившийся в его подчинении. Несмотря на то, что Государственный совет обороны заранее отрицал такую форму наказания, по воспоминаниям Джугели гурийские гвардейцы «отомстили» из-за экспедиции полковника Крылова в 1905 году, который сжег Озургети. По словам Джугели, осетинские милицейские и стражники были особенно активны в экспедиции Крылова.
Следует отметить, что запланированная генералом Квинитадзе военная операция была проведена абсолютно симметрично и ее целью не было осадить и уничтожить восставшие массы. Атака была в основном в направлении Цхинвали - Джавы, и главнокомандующий не усилил Народную гвардию в Раче, которая во главе с полковником Инцкирвели стояла на перевале Они. Это было легко сделать мобилизацией гвардии Лечхуми. Таким образом, стали бы возможны атака Инцкирвели на Джаву и выход в тыл противника. Однако полковник Инцкирвели отдал приказ об атаке лишь после того, как 15 июня части основного направления приблизились к Джаве, что подтверждалось и данными Генерального штаба Вооруженных сил Грузии, и противник, стоящий перед опасностью двойного удара, отступил в сторону Рука. Воспоминания грузинских военачальников, участвовавших в военной операции, подтверждают, что ни на одном этапе сражения не было сильного и организованного сопротивления осетинских большевистских отрядов, поэтому потери с обеих сторон были минимальными. Грузинские гвардейцы, плененные во время нападения на Джаву 8 мая, были освобождены в июле 1920 года на основе переговоров с Советской Россией.
Последующая судьба осетинских и грузинских большевиков, принимавших участие в восстаниях 1918–1920 годов в Гори йском уезде, сложилась также, как и судьбы множества их соратников. Судьбу этих людей в истории «Большого террора» 1937–1938 годов действительно можно назвать «политическим геноцидом», организованным Иосифом Сталиным и его верными подчиненными. В архивах и электронных базах данных жертв террора сложно найти старого большевика, который на собственных плечах создал «Советское правительство» и в дальнейшем избежал массовых репрессий. Среди них и те осетинские большевики, которые постоянно боролись против Демократической Республики Грузия и, несмотря на эти «заслуги», их все равно безжалостно пропусти через конвейер большого террора ...
Иване Джеджелава покончил жизнь самоубийством в 1936 году.
Гайоз Девдариани занимал важные партийные и государственные посты после советско-российской оккупации, с 1930 по 1931 год был народным комиссаром по образованию Грузинской ССР. Он был арестован в 1937 году. Его обвинили в «контрреволюционной, подрывной деятельности и подготовке террористического акта против Лаврентия Берии». 11 октября 1937 года тройка НКВД (так называемая "тройка"), приговорила его к расстрелу, а его личное имущество было конфисковано. Он был расстрелян 11 декабря 1937 года.
Разден Козаев был арестован в 1937 году и расстрелян по обвинению в членстве в троцкистской организации. В 1937 году его сын Владимар Козаев был также застрелен НКВД. Его обвинили в том, что его переманил «народный комиссар Грузинской ССР Амберки Кекелия и он занимался вредительской деятельностью в сфере сельского хозяйства».
Арсен Дзуцов был осужден в 1937 году и расстрелян тройкой НКВД. Ему было предъявлено обвинение в «работе на разведку одной зарубежной страны с 1931 года».
Аркифо Джиоев до ареста работал начальником тогдашним Знаурского районного отдела внутренних дел „Южной Осетии“. Он был осужден в 1937 году «тройкой» и расстрелян в том же году по обвинению в «членстве в контрреволюционной террористической диверсионно-вредительской организации».
Александр Джатиев был арестован в конце 1939 года тогдашним НКВД „Юго-Осетинской автономной области“ и приговорен к пяти годам лишения свободы. Он умер в 1942 году на исправительных работах в Свердловской области.
В 1937 году был арестован и расстрелян Мате Санакоев.
«Тройка НКВД» в 1937 году арестовала и Владимира Санакоева. На момент ареста он был директором Научно-исследовательского краеведческого института Юго-Осетинской автономной области. Его обвинили в «контрреволюционной вредительской деятельности на литературно-научном фронте». Его также обвинили в «организации движения за отделение Юго-Осетинской автономной области от Грузинской ССР в 1922-1937 годах». Владимир Санакоев был расстрелян в том же году по решению тройки.
************************
[1] ლეო რუხაძის დღიურის ფრაგმენტი, საზოგადოებრივი არქივი, საბჭოთა წარსულის კვლევის ლაბორატორია, ნიკოლოზ უგრელიძის კოლექცია.
[2] რევოლუციური მოძრაობის მოღვაწენი საქართველოში (ბიოგრაფიების კრებული), „საბჭოთა საქართველო“, თბილისი, 1961 წელი, გვ. 338-339.
[3]გიორგი კვინიტაძე, ჩემი მოგონებები 1917-1921, ნაწილი 1, საქართველოს თავდაცვის სამინისტროს გამოცემა, თბილისი, 2018 წელი, გვ. 167-168.
[4] https://south-ossetia.info/vospominaniya-o-genocide-1920-goda-uchastnikov-soprotivleniya/
[5] ყველას გასაგონად - სამხრეთ ოსეთის აჯანყების გამო, კომუნისტი #10, 13.06.1920 წელი.
[6] გაზ. „კომუნისტი“-ს დახურვის გარშემო, საქართველოს რესპუბლიკა #132, 16.06.1920 წელი.
[7] კიდევ ოსეთზე, ერთობა #132, 15.06.1920 წელი.
[8] გიორგი კვინიტაძე, ჩემი მოგონებები 1917-1921, ნაწილი 1, საქართველოს თავდაცვის სამინისტროს გამოცემა, თბილისი, 2018 წელი, გვ. 175.
[9] საბჭოთა რუსეთის წარმომადგენლის ჩამოსვლა, საქართველოს რესპუბლიკა #137, 22.06.1920 წელი.
[10] რუსეთის საბჭოთა წარმომადგენელის ჩამოსვლა თბილისში, საქართველოს კომუნისტი #4, 22.06.1920 წელი.
[11] რევოლუციური მოძრაობის მოღვაწენი საქართველოში (ბიოგრაფიების კრებული), „საბჭოთა საქართველო“, თბილისი, 1961 წელი, გვ. 677.
[12] ვადაჭკორია შოთა, ოსური მითი და ქართული სინამდვილე(პასუხად ოს ისტორიკოსებს), შპს. საგამომცემლო სახლი „ქართული ელიტა“, თბილისი 2012 წელი. გვ. 30-31.
[13] Джугели В. Тяжелый крест, Книгоиздательство Ал. Арабидзе и К0, Тифлис, 1920 г. გვ. 231.
Автор: Давид Хвадагиани
(Исследование было опубликовано при поддержке Центра стратегических коммуникаций-Грузия в рамках проекта
Легион информационной обороны)
